«Моя утрата всех больше, — писал из Вечного города Николай Гоголь издателю Михаилу Погодину 30 марта 1837 г. — Ты скорбишь как русский, как писатель, а я… я и сотой доли не могу выразить моей скорби. Моя жизнь, моё высшее наслаждение умерло с ним. Мои светлые минуты моей жизни были минуты, которые я творил. Когда я творил, я видел перед собою только Пушкина».

Александр Сергеевич Пушкин (26 мая (6 июня) 1799, Москва — 29 января (10 февраля) 1837, Санкт-Петербург) — русский поэт, драматург и прозаик.

Для каждого человека, который помнит и дорожит тем, что он родился в России, есть в году несколько дней, наполненных особыми мыслями и чувствами - одновременно светлыми и печальными. Это "пушкинские" дни: день рождения поэта 6 июня, лицейская годовщина 19 октября. И еще - 10 февраля. В этот день в 1837 году Василий Жуковский, выйдя на улицу из квартиры Пушкина и окинув полными слез глазами притихшую многотысячную толпу на набережной Мойки, произнес вошедшие в историю слова: "Солнце нашей поэзии закатилось".

В дом 12 на набережной Мойки после дуэли на Черной речке привезли смертельно раненого Пушкина. Узнав о дуэли, сюда стали съезжаться взволнованные друзья: поэт В. А. Жуковский (который когда-то подарил юному Пушкину свой портрет с надписью "Победителю-ученику от побежденного учителя"), супруги Вяземские, М. Ю. Виельгорский, П. А. Плетнев. Все они до самой смерти Александра Сергеевича находились в его доме, отлучаясь лишь на самое короткое время.

Весть о дуэли быстро разнеслась по столице. С раннего утра встревоженные горестною вестью люди начали стекаться на набережную Мойки, к дому 12. Передняя и зала в квартире в течение всей болезни Александра Сергеевича постоянно были заполнены знакомыми Пушкину и совершенно незнакомыми людьми. Они беспрестанно спрашивали у докторов о ходе болезни. Несмотря на мороз и сильный пронизывающий ветер, толпа людей загораживала на большом расстоянии все пространство на набережной, к крыльцу было невозможно протиснуться. Друзья Пушкина даже были вынуждены обратиться в Преображенский полк, и у крыльца для установления порядка поставили часовых.

В толпе стоял, стиснув зубы, темноглазый гусарский офицер Михаил Лермонтов. Не вытирая катившихся по лицу слез, всматривался в окна пушкинской квартиры высокий студент Иван Тургенев. К дверям пушкинской квартиры приходили жители Петербурга всех сословий. По воспоминаниям очевидцев, какой-то старичок говорил с удивлением: "Господи, Боже мой! Я помню, как умирал фельдмаршал, но такого не было!"

Время смерти поэта - 2 часа 45 минут пополудни - всегда показывают часы, и по сей день хранящиеся в его мемориальной квартире.

В годовщину гибели Пушкина петербуржцы приходят во двор дома на Мойке, 12.
Здесь звучит музыка, зажигают свечи, читают стихи. В 2 часа 45 минут наступает тишина... Этот обычай зародился сразу после революции. Первыми пришли сюда поэты Серебряного века, в том числе Анна Ахматова и Николай Гумилев, вскоре расстрелянный.

Ещё при жизни Пушкина сложилась его репутация величайшего национального русского поэта. Пушкин рассматривается как создатель современного русского литературного язык.

Творчество Пушкина получало самые разные оценки: некоторые буквально боготворили его, более же консервативные современники возмущались излишней, как им казалось, вольностью шуток и сюжетов. Если полицейский шпион Фаддей Булгарин сравнивал голову Пушкина с «побрякушкой, набитой гремучими рифмами», то Герцен, например, считал, что «русская литература не могла без него обойтись».

«Пушкин был призван быть первым поэтом-художником Руси, дать ей поэзию, как искусство… Стих Пушкина, вдруг как бы сделавший крутой поворот в истории русской поэзии, явивший собою что-то небывалое, не похожее ни на что прежнее, — этот стих был представителем новой, небывалой поэзии. Если бы мы хотели охарактеризовать стих Пушкина одним словом, мы сказали бы, что это по превосходству поэтический, художественный, артистический стих, — и этим разгадали бы тайну всей поэзии Пушкина», — писал литературный критик Виссарион Белинский.

«Пушкин был в ту эпоху для меня, как и для моих сверстников, чем-то вроде полубога. Мы действительно поклонялись ему», — указывал в своих воспоминаниях классик русской литературы Иван Тургенев.

«Мысль о большом повременном издании, которое касалось бы по возможности всех главнейших сторон русской жизни, желание непосредственно служить отечеству пером своим, занимали Пушкина почти непрерывно в последние десять лет его кратковременного поприща», — отмечал друг Пушкина Сергей Соболевский.

«Ты великой льстец на счет Рылеева, и так же справедлив, сравнивая себя с Баратынским в элегиях, как говоря, что бросишь писать от нервого поэмы — унижение паче гордости. Я напротив скажу, что, кроме поэм, тебе ничего писать не должно. Только избави боже от эпопеи. Это богатый памятник словесности — но надгробный. Мы не греки и не римляне, и для нас другие сказки надобны», — такие строки в личной переписке с Пушкиным оставил писатель-байронист Александр Бестужев.

«Очень жаль, друг мой, что нам не удалось соединить наши жизненные пути. Я продолжаю думать, что мы должны были итти об руку и из этого получилось бы нечто полезное и для нас и для других», — писал Пушкину русский философ Пётр Чаадаев.

«Пушкин! Он и в лесах не укроется: / Лира выдаст его громким пением, / И от смертных восхитит бессмертного / Аполлон на Олимп торжествующий», — эти строки посвятил писателю Антон Дельвиг в стихотворении «Пушкину».

«Говорят, что вы хотите напечатать в «Литературной газете», что я обокрал вашу трагедию! Что скажет публика? Вы должны будете доказывать. Прочтите сперва роман, а после скажите! Он вам послан другим путем. Для меня непостижимо, чтоб в литературе можно было дойти до такой степени! Неужели, обработывая один (т. е. по именам только) предмет, надобно непременно красть у другого? У кого я что выкрал? Как я мог красть понаслышке?», — спорил с Пушкиным журналист, тайный агент Третьего отделения Фаддей Булгарин.

«Пушкин в стихах своих Клеветникам России кажет им шиш из кармана. Он знает, что они не прочтут стихов его, следовательно, и отвечать не будут на вопросы, на которые отвечать было бы очень легко, даже самому Пушкину. За что возрождающейся Европе любить нас? Вносим ли мы хоть грош в казну общего просвещения? Мы тормоз в движениях народов к постепенному усовершенствованию нравственному и политическому», — критиковал позицию Пушкина поэт Пётр Вяземский.

«Ты знаешь, как я люблю твою музу в как дорожу твоею благоприобретённою славою: ибо умею уважать Поэзию и знаю, что ты рожден быть великим поэтом и мог бы быть честью и драгоценностию России. Но я ненавижу всё, что ты написал возмутительного для порядка и нравственности. Наши отроки (то есть всё зреющее поколение), при плохом воспитании, которое не даёт им никакой подпоры для жизни, познакомились с твоими буйными, одетыми прелестию поэзии мыслями; ты уже многим нанёс вред неисцелимый», — отмечал Жуковский в письме к Пушкину.

«Счастлив, о Пушкин, кому высокую душу Природа, / Щедрая Матерь, дала верного друга — мечту, Пламенный ум и не сердце холодной толпы! Он всесилен», — писал Вильгельм Кюхельбекер в стихотворении «К Пушкину».

«Я очень люблю обширный план твоего Онегина; но большее число его не понимает. Ищут романической завязки, ищут обыкновенного и разумеется не находят. Высокая поэтическая простота твоего создания кажется им бедностию вымысла, они не замечают, что старая и новая Россия, жизнь во всех ее изменениях проходит перед их глазами», — говорил про Пушкина поэт Евгений Баратынский.

«Ты идешь шагами великана и радуешь истинно русские сердца. Я пишу к тебе ты, потому что холодное вы не ложится под перо; надеюсь, что имею на это право и по душе, и по мыслям», — писал Пушкину Кондратий Рылеев.

«Значение Пушкина огромно не только в истории русской литературы, но и в истории русского просвещения. Он первый приучил русскую публику читать, и в этом состоит величайшая его заслуга. В его стихах впервые сказалась нам живая русская речь, впервые открылся нам действительный русский мир», — отмечал критик Николай Добролюбов.

"Наша память хранит с малолетства веселое имя "Пушкин" - так начал когда-то Александр Блок свою знаменитую речь на вечере, посвященном 84-й годовщине со дня смерти Пушкина.

"Это имя, этот звук, - продолжал Блок, - наполняет собою многие дни нашей жизни. Сумрачные имена императоров, полководцев, изобретателей орудий убийства, мучителей и мучеников жизни. И рядом с ними - это легкое имя - "Пушкин". Пушкин так легко и весело умел нести свое творческое бремя, несмотря на то, что роль поэта - не легкая и не веселая: она трагическая...".

Блок был прав. Действительно, Пушкина в жизни непрестанно преследовали беды. Многолетняя ссылка, невозможность выехать за границу, гибель друзей, скептическое отношение сильных мира сего, интриги, безденежье, огромные долги и, наконец, мучительная смерть от полученного на дуэли ранения...

«ТЕБЯ Ж, КАК ПЕРВУЮ ЛЮБОВЬ…»

Станислав МИНАКОВ - 10 февраля 2017

Станислав Минаков «ТЕБЯ Ж, КАК ПЕРВУЮ ЛЮБОВЬ…»

Нет русского человека, не только не слышавшего имени «Пушкин», но и не прочитавшего хотя бы десяток его строк. (По кончине поэта — у дома на Мойке, 12, и в ближних окрестностях собралось до 50 тысяч человек, заполонивших улицы и площади). Александр Пушкин стал духовной константой, сущностной составляющей, без учета которой Русский мiр себя уже не определяет, не мыслит. Два века длится это духовное окормление.
.
Интересно, что непереводимость, сакральность Пушкина не делает характер его влияния лишь внутринациональным. Затруднительность проекции пушкинского, читай «русского» космоса вовне доказана и грандиозным и в той же мере тщетным усилием В. Набокова, попытавшегося перевести на английский язык роман в стихах «Евгений Онегин» и вынужденно присовокупившего к нему двойку томов комментариев. Также нет и адекватного перевода «Онегина» на французский. Как рассказывал мне в Харькове Жорж Нива, Франция до сих пор читает это произведение в нерифмованном варианте. Но даже в этой ситуации Пушкин явлен для всего мира.
.
Как странно, смерть Пушкина воспринимаешь как кончину несомненно близкого человека. Слеза наворачивается и когда представляешь себе подъехавшие впотьмах сани с мертвым телом к дому в Тригорском, и когда думаешь о его последней морошке в кабинете на Мойке, о его ночном прощании с детьми и женой: клал руку на головку ребенка и крестил слабеющей рукой.
.
* * *
.
Не случайно Александр Пушкин избрал для своего упокоения место с алтарной стороны Успенского монастырского храма. Вот здесь, в Святых Горах, здесь, на горе, где «уроду несмыслену» Тимохе было явлено чудо. Погребя тут мать, Надежду Осиповну, Александр выкупил кусочек земли и для себя, где и был похоронен менее чем через год.

Прежде по субботам иноки служили литию у могилы Пушкина. Теперь лития служится во храме. И каждый день имя раба Божия Александра, занесенное в синодики и Псалтырь, поминается в иноческих молитвах.
.
Здесь, на монастырском фамильном кладбище, лежат также и отец поэта Сергей Львович (1848), дед поэта, Иосиф Абрамович Ганнибал (1806) с женой Марией Алексеевной (1818). В самом Успенском соборе похоронен маленький брат поэта Платон, умерший в 1819 году, не дожив до двухлетнего возраста.

Пушкин А. С. "Повести покойного Ивана Петровича Белкина"
Издательство:
Художник: Алексей Рейпольский
Год выпуска: 2019

Знаменитые повести, написанные А. С. Пушкиным под псевдонимом И. П. Белкин во время вынужденного заточения в Большом Болдине, с иллюстрациями Алексея Дмитриевича Рейпольского.